Людмила ШЕЙКО

Как мы ездили к папуасам

Часть 1. Джаяпура

Часть 2. Вайна

Часть 3. Долина Балием

Часть 4. Снова Сентани

Часть 5. Депапре

Часть 6. Обратный путь и Богор

Часть третья

Долина Балием

С билетами повезло, взяли сразу, буквально за минуты до вылета, но выяснилось, что, если летишь в Вамену, в билет можно не смотреть. Просто в Вамене редко бывает летная погода. Наш рейс задержали всего на 4 часа — и это нормально. Летели час над лесами и реками, где следы разума почти не заметны. Рюкзаки получили мокрые, свалили их прямо на землю под навесом в загородке. Папуасы здесь еще страшнее и их заметно больше.  

На самом деле это весьма популярное среди буржуев-туристов место, потому как там можно посмотреть, как живут ну совсем дикие люди. Пресыщенных цивилизацией буржуев еще можно как-то понять. Но вот, когда в местной задрипанной гостинице, с неработающим сортиром, бегающими по столу крысами, на двери прочитали автографы Петрова и Сидорова из Сыктывкара — очень удивились. Правда, и мы — тоже здесь, но мы-то по делу, а вот они зачем? Кстати, и у всех, попадавшихся навстречу буржуев, выражение лица было в чем-то схожим, недоуменно-извиняющимся.

 Ну, а встретила нас Вамена прохладным туманом и моросящим дождиком. Сразу наткнулись на голого папуаса в национальном костюме — с тыквой на причинном месте и перьями на голове. Он сидел явно с корыстной целью, являя собой этнографический экспонат. Выглядело это странно и неестественно, потому как было ну совсем не жарко. Вот возле Джайапуры это смотрелось бы вполне естественно, в приморской душегубке, там хотелось все с себя снять. А тут я даже куртку надела, а он — голый.

Остальные папуасы одеты — не шибко чисто, неряшливо, футболки и штаны типа семейных трусов, у большинства старые вязаные шапки, большей частью с яркими полосами. Половые различия по одежде почти не определяются. Но через пару часов поняли: женщин и девочек можно узнать по большой вязаной сетке за спиной, которую вешают за ручку на голову. Сетка может быть пустой — это просто необходимая часть гардероба. Но все же чаще она нагружена, причем частенько болтаются за спиной не одна, а две, три. Носят в них все: траву, солому, дрова, еду, поросят. Ну, а мужчине с тыквой тяжести складывать некуда, поэтому они и гуляют налегке: маленький мешочек на голом боку (для сигарет, наверное) и палка в руке — вместо копья, видимо, для большей мужественности.

Женский костюм отличаются от мужского наличием сеточки.   Некоторые мужчины носят на голове украшения из перьев (фото В.Д. Иванова)

Мужчине в национальном костюме некуда положить груз.

А женщине есть куда.

По одежде жителей непонятно, тепло тут или холодно

Сама Вамена — место унылое, убогое и грязное. Вполне цивильные подстриженные кусточки-цветочки плавно и быстро переходят в жирную помойку, в которой копошатся большие свиные семьи. Кое-где есть даже тротуары. И — базар, большой и грязный, с кучей ненужных пластмассовых предметов и с изобилием одежды непонятно для кого. Базар, как базар, самый обыкновенный, такой же, как и в любом провинциальном захудалом городке. С той лишь разницей. что дорог в Вамену нет, и все, что здесь пытаются продать, привозят на самолетах. Все дороже, чем на побережье, а на побережье — дороже, чем на других островах Индонезии. Но все равно непонятно, зачем везти в прохладную горную долину с горными реками пепси-колу и просто воду в бутылках?

Поражает обилие христианских церквей — огромных — стоят пустые. Понастроены огромные школьные комплексы, однако большинство населения неграмотно. Больницы и аптеки тоже есть — а все дети в коросте из соплей,  все взрослые кашляют, как чахоточные. И курят все везде и всегда. Торгуют практически одни индонезийцы. Папуасы сидят целыми днями, разложив на газетке три пальмовых орешка — тоже торгуют. Как сажали сто лет назад один батат и только им и питались, так и сейчас. Единственное, что папуасы взяли от цивилизации — научились рулить и пешком почти не ходят (при том, что бензин сюда завозят только самолетами). 

Типичные папуасские ворота перед церковью.

И типичные папуасы.

Поселились в ближайшей к аэропорту паршивой, но не дешевой гостинице, надеясь быстро найти место для палатки где-то не очень далеко, или попытаться улететь подальше на маленьком миссионерском самолетике. Миссионеры не знали сами, когда наберутся желающие лететь в нужном количестве, а уж когда полетят оттуда — вообще вопрос отвлеченный, так что мы стали изучать реки в пределах двухчасовой езды на раздолбанных микроавтобусах. Это — своего рода испытание и возможность очень тесного знакомства — в буквальном смысле — с аборигенами. Их набивается изначально в два раза больше, чем мест. А потом, по дороге, влезают еще столько же. Причем, когда через двери уже не попасть, влезают босыми пятками через узкие окошки, буквально ввинчиваясь в сидящих Ну, а те, которые уже не ввинчиваются, едут на крыше. Дороги в окрестностях Вамены сносные, но мосты страшноваты. Хорошо, ездят папуасы не быстро, потому как водители бывают разные. Наш, как оказалось в середине пути, на ногах не стоял вовсе — его вывели волоком для каких-то физиологических отправлений и потом втащили в кабину, усадили. За руль он взялся привычно и поехал, и мы с ним. Никто не удивился, не возмутился, на лицах сидящих битком папуасов и тени беспокойства не появилось. Был ли он тяжело болен, или обкурился, мы не поняли, но до речки доехали.

Палатку поставили прямо на берегу реки Элогайма, на галечнике. Деревенька вдоль дороги небольшая, электричества нет. Подальше от дороги, по берегам, кое-где прячутся невысокие одинокие хижины. Так как света нет, а тропинки извилисты и незаметны, степень заселенности долины непонятна. Иногда откуда-то вынернет папуас и также незаметно исчезнет. В речке все активно стирают, на камнях сушат, тут же моются. Солнце активное, днем жарко, но не такая душегубка, как у моря, и воздух другой. Как только солнце скрывается, становится просто комфортно. Речка бурная, мутная, русло каменистое. Я с сломанным пальцем ковыляю по воде с трудом, а местные древние бабки с дровами на голове, босиком, бегут на другой берег, не замедляя шаг и под ноги не глядя. Палатка у нас оказалась как раз на одном из переходов через речку. Причем бегают они туда-сюда и в темноте.

Варится ужин.

В окрестностях столицы папуасов было не очень много, да и разглядывать их было как-то неловко. В Вамене они — преобладающее население, контактировали с ними в буквальном смысле очень тесно — одни поездки в общественном транспорте чего стоили! Да и приходившие на берег Элогаймы на нас поглазеть тоже давали возможность их рассмотреть. В основном, низкорослые. Длиннорукие, коротконогие. Хотя дедушки с тыквами были вполне пропорционально сложены, поджары и мускулисты. Согласно античным источникам, где-то не то в Индии, не то еще дальше, живут люди с собачьими головами. Наверное, это про папуасов. Глубоко посаженные глаза, проваленная переносица, низкий лоб, выдающиеся вперед челюсти с очень массивной нижней. Огромный рот, как правило, приоткрыт, да еще кровавая пена оттуда... Носы большие, но не негритянские, а скорее формы развалившейся картошины. У стариков видели в носах огромные отвисшие отверстия для вставляемого для украшения полена. Негроидного, пожалуй, только волосы, кожа, да ярко выраженный лордоз поясничного отдела. Поразительно, что и у детей пропорции лица, как у взрослых. Пожалуй, только груднички похожи на прочих младенцев, дети постарше — уже как взрослые, с такими же низкими лбами. Старики, в основном, худые. Пухлые среди молодых попадаются. но толстых не видно. 

Никита у садков.

Папуасы стирают.

Впервые в жизни испытала чувство расового различия и даже неприязни и брезгливости. Даже манера здороваться за руку (причем они любят долго руку трясти) раздражала — потом хотелось руки поскорее вымыть. Причем ничего плохого нам папуасы не сделали (кроме кражи камеры), и даже были менее назойливы, чем жители других островов. Думаю, общий убогий стиль жизни, консерватизм, нежелание воспринимать блага цивилизации и пользоваться ими, развесистые сопли и общая безграмотность плюс действие принятого мною лекарства от малярии вызвали во мне эти недостойные чувства.

 В качестве тягловой силы папуасами используются старушки. Тягловые старушки все совсем худые и бегают бегом с любым весом за спиной плюс что-то негабаритное на голове.  Одеты тоже в порты, старые неопределенного цвета футболки , но кое-кто и в юбках, причем любят плиссированные и яркие. Женщины детородного возраста, помимо домашних обязанностей, работают на бататовых полях. Бататом засажено все, что возделано, лишь кое-где прямо среди батата попадаются чахлые помидоры и так же редко капуста. Батат сажают, окучивают, и в процессе роста срезают постоянно стебли с листьями, иногда подкапывая и клубни. Таким образом пользуются растением не больше года, после чего сажают заново. Скотины, кроме бегающих кое-где свиней, не видно. Не видно и фруктовых деревьев. Один вид местных фруктов — приятная сладкая желеобразная слизистая масса с семенами в твердой желтой кожуре — мы пробовали в Вамене и их же один раз купили в деревне. Если повезет, можно наткнуться на бананы. Основной же продаваемый продукт — все тот же пинанг. Еще может лежать на банановом листе пачка печенья и пачки сигарет. Курят везде, даже в переполненных раздолбанных микриках, женщины тоже, и с детьми на руках.

Живут в хижинах с травяными крышами, по несколько штук за заборами. Вот заборы весьма примечательны Над ними почему-то обязательно сооружается крыша, причем иногда гораздо более основательная, чем на хижине. Обычно она из травы с дерном — естественно, начинает быстро прорастать и даже цвести, иногда на нее и сажают какой-нибудь овощ. Но попадаются даже заборы из хвороста, крытые новенькими листами металла.

Варианты папуасских заборов...	... и ворот.

Бабушка идет по тропинке с огорода домой,

а дедушка идет в лес за дровами.

Дети к нам прибегали, сопливые, но не очень навязчивые. Вместо игрушек у них — доисторические окаменелые моллюски, они их нам показали, называют просто "бату" — камень. Мне стало завидно, и я тоже нашла два. С костром проблем особых не было, дрова найти можно. Никита уходил по реке, я ловила поблизости. Подошел местный дедущка с тыквой, здоровался за руку, поговорить. Ощущение очень странное. Обследовали и окрестности, довольно далеко уходили, залезали во все ручьи по дороге, но везде примерно одни и те же поденки. Ловилось в нашей речке хорошо, но никак не удавалось вывести самца большого Mystaxiops venatoris, они в бидончике мигом дохли. Уже можно было бы и дальше двигаться, а мы все ждали, и вот в последние минуты перед его линькой на него напали муравьи и чуть не съели. В результате собираться начали уже после полудня, зато быстро. К остановке собралась вся деревня — на нас смотреть. Прождав под любопытными взглядами все увеличивавшейся толпы автобуса и не дождавшись, решили идти в Вамену пешком, уже в сумерках. Так бы и шли до ночи, но нашлись добрые папуасы, ехавшие в машине, остановились и подвезли нас до отеля.

Массовое развлечение - сплав пиломатериалов.

Поле батата.	Он же в цвету.

Перед возвращением решили обследовать и саму реку Болием. Большая мутная спокойная полноводная река в глинистых берегах. Долго шли сначала по городу, дошли до моста — их оказалось два рядом. Один был построен явно недавно, но по-папуасски, теперь с него удобно стирать. Потом тропка шла берегом, сначала полями, потом сквозь огромные деревья, опутанные вьюнками, как в сказке про спящую царевну. Попалась папуасская деревенька из соломенных хижин за травянистым забором. Тихо и даже чисто. Сплетение лиан над головой. Насекомых мало. На узких и длинных лодках аборигены возят все ту же траву (ботву батата).

Мост для стирки.

Что за забором?

... совсем не клюквенная деревня.

На реке Балием.

Это не Конашевич.

Болотечко на окраине Вамены.

Неделя в Вамене пролетела, решили двигаться дальше. Никита хотел еще обследовать район столичного аэропорта, Сентани, а на последнюю неделю у него было придумано несколько вариантов маршрута. Билеты мы заранее не купили — не знали, сколько времени нам здесь понадобится. Хорошо, утром пошли в аэропорт прямо с вещами. Билетов не было, не только на сейчас, но и на ближайшую неделю. Была кучка бледнолицых буржуйских туристов уже с билетами, конечно, не знавших даже, где их тут продают — все заранее оплачено и организовано. И была толпа папуасов перед закрытым окошком билетной будки. Но я попробовала зайти с черного хода — прямо в офис — и не сразу, но два билета для нас, как для единственных белых обезьян в толпе черных, нашлись. И вот мы через час уже в столичном аэропорту.  И даже багаж наш нашелся, хотя летел почему-то другим самолетом.  

Этими плакатами увешан аэропорт в Вамене.